С июля по декабрь 41-го года сирена воздушной тревоги звучала в столице 111 раз (для сравнения за весь следующий 1942 год - только 17). Впервые Москву бомбили ровно через месяц после начала войны, в ночь на 22 июля. После этого воздушную тревогу объявляют практически каждую ночь.

Сбитый немецкий самолет - Юнкерс-88 -выставили перед Большим театром, посмотреть на побежденного монстра ездил весь город. Стратегического бомбардировщика у немцев не было до конца войны. Частота налетов была пропорциональна близости фронта, и с июля по ноябрь она только росла.

Как сообщал в секретном донесении Л.Берия, за пять месяцев войны в Москве уничтожено 402 жилых дома и 22 промышленных объекта, погибли 1327 человек, ранены 1931. Сильно пострадали Большой театр, Политехнический музей, Университет и почти все городские больницы, а вот в здание НКВД на Лубянке за всю войну не попало ни одного снаряда.

Главным бомбоубежищем москвичей стал столичный метрополитен. В июльские ночи, когда бомбежки только начались, в метро укрывались до 350 тысяч человек. К их услугам были медпункты, питьевая вода, мини-библиотеки и, в случае надобности, акушерки. В 41-м в метро родилось 217 детей. И даже Сталин переехал из Кремля на станцию метро «Кировская» (ныне «Чистые пруды»). Дом 33, улица Мясницкая - это резервное здание генштаба, а в особнячке по соседству до войны располагался детский туберкулезный диспансер. Летом 41-го детей отсюда выселили, отныне это был особняк особого назначения. Здесь секретная резиденция вождя, которая переходом соединялась со зданием генштаба, а уже оттуда лифт вел вниз на саму станцию метро. В начале 42-го Сталину построят бункер в Кремле.

Оборона столицы на рубежах, отстоящих на 100-120 километров западнее Москвы, была поручена командующему Западным фронтом генералу армии Г.Жукову, а на начальника гарнизона г. Москвы генерал-лейтенанта П.Артемьева возложили оборону Москвы на ее подступах.

15 ноября немцы начали последнее, решающее наступление на Москву. К концу ноября захвачены Клин, Истра, Солнечногорск и поселок Красная Поляна (сегодня это один из микрорайонов нашего города), ближайший к столице пункт.

Контрнаступление советских войск под Москвой началось 5 декабря 1941 года. С тех пор прошло уже семьдесят лет, и в память о том тяжелом времени - первому шагу к Великой Победе - в музее Аэрофлота состоялась встреча ветеранов Великой Отечественной войны, тружеников тыла, сотрудников авиакомпании «Аэрофлот», школьников Лобни и Москвы. Руководил мероприятием В.Богданов председатель Совета ветеранов авиакомпании «Аэрофлот». Среди принявших участие во встрече – В.Себежко, ветеран Великой Отечественной войны; А.Лагуткин труженик тыла (в далеком 41-м году Анатолию было всего лишь 15 лет, но, несмотря на юный возраст, он сделал все для того, чтобы его взяли работать на завод - так сильно подросток желал помочь Родине в борьбе против фашистов; В. Белослудцев, с первого до последнего дня участвовавший в боевых действиях Великой Отечественной, (в мирное время он подготовил более двух тысяч специалистов для полетов на МВЛ – местных воздушных линиях).

Перед гостями выступили ученицы лингвистического лицея №1555 города Москвы и ученики - кадеты школы № 3 имени Героя Советского Союза В.Борисова. Музей Аэрофлота давно стал вторым домом для ветеранов авиации. Уютный и приветливый, он - место встречи, воспоминаний, порой светлых и радостных, порой печальных и грустных. Во многом это заслуга дирекции музея Аэрофлота, хозяйки клуба «Экипаж» Л.Звягиной и, конечно, летчиков, пилотов, верных своему делу и своей профессии. Но самое главное - это то, что сегодня школьники, юноши и девушки, еще могут встретиться с ветеранами, услышать из первых уст о том, ценой каких усилий далась наша Победа.

В.Шмелева

Это интересно

Радио в 1941 году - главное и единственное средство массовой информации. Частные радиоприемники все сдали еще в начале войны, ведь по ним можно настроиться на сигнал врага, и настроенная на единственную программу проводная «тарелка» становиться предметом коллективного пользования. «Тарелки висели на уличном столбе или на коммунальной кухне и собирали вокруг себя молчаливых, напряженных слушателей. Говорило радио голосом Юрия Левитана, звезда которого взошла в 1934-м, когда молодого диктора услышал и лично одобрил сам Сталин. Так что воскресным утром 22 июня начальство радиокомитета не сомневалось, кого вызывать на работу. В 41-м Левитану было 27 лет, по меркам советского времени – мальчишка. Поначалу его голос вещал из студии Центрального телеграфа, сам он жил в гостинице «Москва», на работу ходил только под охраной. Но уже в июле стало ясно: таких мер предосторожности недостаточно. Во время одной из трансляций во двор телеграфа упала бомба, но, к счастью, не взорвалась. Ю.Левитана решили немедленно эвакуировать. До 43-го года не совсем правдой будет первая фраза всех левитановских сообщений – «Говорит Москва». На самом деле «говорил» Свердловск, дом на углу улиц Радищева и 8 Марта. Во время войны его обнесли забором, а Ю.Левитан жил в пристройке во дворе. Сигнал подавался на несколько ретрансляторов сразу, и запеленговать студию было практически невозможно. Сводки Информбюро передавали в Свердловск по телефону, и Левитан несколько раз в день зачитывал их в прямом эфире. Запись на пленку не велась, все сообщения, которые дошли до нас, он специально начитывал для истории уже в 60-е годы. За всю войну Ю.Левитан, работая в сложных условиях в прямом эфире, ни разу не сделал ни одной ошибки и не оговорился.

Что посмотреть: Фильм А.Пивоварова «Москва. Осень. 41-й».